Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы:
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
До всяких тонкостей, до всякой детализации важно обозначить некую полярность. Это подобно тому, как мифы творения начинаются с того, что единый, нерасчлененный Хаос сначала делится на какие-то дуальности - на верх и низ, на небо и землю. И нам, чтобы понять острие исторической проблематики настоящего момента, - надо обозначить эту полярность, этот плюс и минус, два полюса.
Я подыскивал хорошие названия для этих плюсов и в какой-то момент понял, что тут, пожалуй, не желательно использовать привычные названия. Например, назвать один полюс фашистским, а другой коммунистическим. Я сейчас объясню - почему. На самом деле в каждом таком явлении, обозначающим себя определенным именем, всегда всё не очень просто.
Тот, кто знаком с историей, знает, что даже внутри НСДАП было всё не очень просто, именно поэтому понадобилась определённая резня внутри этой партии, чтобы уже потом - чуть позже - заняться серьёзными делами. Пришлось вырезать какое-то левое крыло, и можно спорить - какое оно было по качеству, кем были Эрнст Рём и Грегор Штрассер, хуже или лучше Гитлера, но их пришлось устранить, они не соответствовали определенным задачам...
И очень не просто было в большевистской партии, там тоже была острая внутрипартийная борьба и тоже пришлось отсекать разные течения, прежде чем образовалось нечто внешне однородное. Но после смерти Сталина сразу поднялось другое и это всё творилось под одним названием.
[Spoiler (click to open)]И все очень непросто внутри церкви, очень разные течения сражались тайно и явно. Были, к примеру, нестяжатели и иосифляне, а в итоге Раскола конфликт внутри русского православия приобрел очень свирепый характер. И всё это находится в таком динамическом взаимодействии, хотя и все скрывается под обманчивой внешностью единства, монолитности: выглядят все одинаково, ходят в одних облачениях, все носят одни и те же распятия, называются одним именем.
Поэтому если просто сказать, что там вот одно, а тут - другое, то можно опять запутать именами.
И, может, лучше всего указать на определенную полярность, а название потом подыщем – наиболее подходящие. И мне кажется, главный признак, позволяющий что-то понять и различить - это отношение к человеку. Главный вопрос - что есть человек? По ответу на него можно определить эти два разнонаправленных вектора, сражающихся друг с другом.
И тут можно приводить множество высказываний, но я укажу на имя, которое, возможно, кому-то в данной теме покажется странным и неуместным.
Это Михаил Булгаков. На нас в перестройку вылили много нового, что было «хорошо забытым старым», того, что было запретным в СССР, в том числе и "Мастера и Маргариту". А в 1988 году Бортко снял "Собачье сердце". Неплохой фильм, с хорошими актерами... И было столько каких-то вздохов вокруг этой всей булгаковщины, всяких охов и ахов, но в какой-то момент это наваждение сошло и вдруг стало понятно - какой же всё-таки пакостный, гнусный этот Булгаков! Вдруг начинаешь видить, что его "Собачье сердце" - это определенного рода манифест той гнустности, которая в последующем стала разворачиваться в нашей стране.
Нам надо было быть всем сильно контужеными, чтобы не понимать - что нам такое предъявляют в этой художественной форме. А ведь эта художественная форма, которая была нам вброшена, указывала на то, что находилось в ядре вот этого всего, что начало разворачиваться виде перестройки и реформ.
Там, в этой стае перестройщиков и реформаторов, - дышало что-то страшное, темное, полное ненависти.
Что нам показал Булгаков? Ну, вот профессор Преображенский вытягивает зверье на новый культурный уровень, превращает его в человека, а зачем? А ведь ясно, что за образом собачки - простонародье, там показывается социальный эксперимент, по очеловечиванию полуживотных. Дескать, ну вытащили мы это животное, цивилизовали его, а оно не только осталось скотиной, оно стала более худшей скотиной, чем когда была четвероногой собачкой. Так зачем же это делать? Надо признать - эксперимент оказался неудачным. Так давайте вернемся обратно на исходную позицию и Шарикова опять сделаем собачкой. Это же настоящий манифест, и тут все предельно откровенно. И особенно прекрасно это все выглядит из ситуации нашей "пандемии".
Символ старого насилия, хард-насилия по Лимонову - это военный в сапогах и в мундире, такой Гитлер или Пиночет, а здесь творит насилие, вершит судьбы милый ученый, врач в белом халате, который возвышается над миром двуногих полуживотных - шариковых, и который почему-то обладает правом ставить социальные эксперименты - что-то там пересаживать, манипулировать чужой физиологией и сознанием, он прямо бог какой-то. Как мы это не видели, что фигура профессора Преображенского - очень зловещая. И кто-то говорил через этого профессора Преображенского, через Булгакова, что-то нам кричала - вся эта сатанинская воландовщина, вся та яростная «злобная духовность», «новое мышление» перестроечной, либеральной интеллигенции.
И главное, что указывает на суть большевизма, - это то, что когда большевики пришли к власти, то одним из первых дел стала борьба с неграмотностью. И есть документы Крупской, которая объясняла - почему надо заниматься образованием в тех условиях, когда вообще ничего не хватало, не было ресурсов, стояли разрушенные заводы по всей стране. А она писала, что образование необходимо, чтобы человек мог сознательно заниматься политикой.
И можно сколько угодно говорить, что это был тоталитаризм, однопартийная система и вообще всё что угодно, но суть была в том, что человека - простого, обычного - поднимали на какую-то высоту, на новый культурный уровень. И вся система образования в стране строилась под это, средняя школа логично соединялась с высшей, а все это было позаимствовано из того, что в дореволюционной России предоставлялось только высшему классу. Это было взято и дано всем, была проделана огромная просветительская работа. Говорить после этого, что большевизм кого-то принижал - значит быть слепым. Ну, если хочешь стать слепым и не видеть очевидного, то, пожалуйста, всегда можно себе каким-либо образом нарушить зрение, ослепить себя. Есть желание, то почему бы и нет? Но это же очевидно, что мы тут наблюдаем эти два разнонаправленные вектора: то, что проявилось в сатанинском булгаковском манифесте, и то, что, возможно, несовершенно, но воплощалось в большевизме. И все сводится к главному вопросу - что есть человек? Сторонники одного вектора отвечают - человек есть животное. Двуногая животинка. «Белокурая бестия» Ницше - что такое? Bestia с латыни - это зверь. Ницше говорил о смерти Бога, и считал, что человек - испорченное христианством животное, которое надо вернуться к естественному животному, здоровому состоянию через реализацию воли к власти.
А, с другой стороны, что говорит в своей проповеди Христос? Что человек есть семя Духа (горчичное зерно), вброшенное в наш мир. И понятно, какая стратегия возникает из этих ответов.
Если человек есть животное, тогда что вы его окультуриваете? Зачем его этой культурой портите? Ну пусть животное будет животным, а Шариков остается милой собачкой, а не будет читать газеты и лезть в политику («Отнять и поделить» - вот ведь до чего может додуматься!). Надо не тянуть его ввысь, а пасти его как скотину, различным способом стимулируя. Стимул - это с латыни заостренная палка, которой погоняли животных. Так давайте эту двуногую скотинку просто стимулировать разными способами - информационными, экономическими и полицейскими. Тыкать острой палкой в чувствительные места, чтобы эти людишки, эта темная скотинка бегала куда надо, не задавая лишних вопрос. Зачем кого-то просвещать?
А вектор, озвученный в проповеди Христа, говорит о великой работе, что должна быть сделана в мире (Владимир Соловьев сказал перед смертью: "Трудна работа Господня"): надо, чтобы семена вброшенные в мир, - проросли. Но это пашня, как она описана в Евангелии, не такая уж беспроблемная, здесь есть некий «враг человеческий», все время старающийся эти семена погубить. Значит, главная задача самому расти, избавляясь от этого губительного яда, что норовит остановить рост. И при этом помогать расти другим. Почему Макаренко так сражался за казалось бы уже навсегда потерянных для общества беспризорных детей? Потому, что в каждом есть семя духа, которое нужно спасти, как бы не было сильно воздействие сатанинского яда. Есть за что бороться. К этой искре Божией надо пробить путь сквозь все наслоения. В этом смысл борьбы.
Чем отличается человеческое общество от животной стаи или пчелиного улья? Животное совпадает с собой. Родиться тигром - значит быть тигром. С человеком все не так. Человек не совпадает ни с собой, ни с обществом, ни с миром. Всегда остается некий зазор. И родиться человеком - это еще не значит стать человеком. Человек может не состояться как человек. И если между пчелой и ульем не может быть конфликта, ведь улей это и есть пчела, то между обществом и человеком на всем протяжении истории возникают яростные конфликты, взрывающие устоявшийся порядок вещей. И каждый из двух векторов предлагает различные способы разрешение это проблемы. Если человек есть по сути животное, то надо его вернуть в животное состояние и конфликт будет навсегда снят. Не в дикое состояние лесного зверя, а в состояние стойловой скотины. В диком животном есть еще какая то красота. Достоевский в "Записках из мертвого дома" описывает, как каторжане подобрали из жалости раненого орла. И хоть они его кормили, он так и не стал ручным. А, однажды, когда его все таки отпустили на свободу, то покалеченная птица не задумываясь заковыляла на свободу - на встречу верной гибели. Но нас хотят превратить не в это свободное, дикое зверье, а в подобие фермерских баранов и курочек, клюющих зернышки, без всякого оглядки на то - где они находятся и что их ждет. И надо сказать, в этом деле превращения нас в стойловую скотинуы - хозяева скотного двора сильно преуспели.
А вектор Христа направлен на то, что человек настолько раскроется, настолько воспылает духовным светом, что отчуждение внутри общества будет преодолено и человек перестанет быть врагом для человека. Раскроются новые горизонты, начнется новая эра....
