Мы пользуемся персональным компьютером потому, что он не имеет собственного содержания. Поэтому мы можем устанавливать на него необходимые программы, загружать жесткие диски нужными нам файлами с текстовой и прочей информации. Человек должен быть лишен собственного содержания и стать подобием персонального компьютера, который можно заполнить любым содержание. Человек должен лишиться собственной формы, стать нейтральным материалом для различных манипуляций. Представьте себе такой «новый, прекрасный мир», в котором «волшебник» от власти каждое утро может придавать живым куклам, лишенным субъектности, форму: «Сегодня ты женщина, а ты мужчина. Сегодня тебе нравится подметать улицы, а тебе чистить унитазы и т.д. И ты сегодня захочешь спрыгнуть с небоскреба». И куклы со счастливыми улыбками идут воплощать заложенные программы… Это страшная сказка? Однако давайте взглянем на процессы, которые идут в мире…
Кризис идентичности не так очевиден, как, например, экономический. К тому же существует устойчивые примордиалистские представления, под действием которых такие явления как этнос воспринимаются неизменными и произрастающими подобно траве, стихийно. Хотя на самом деле и этнос, и личность внутри этноса, являются культурной конструкцией. А всякая конструкция может быть перестроена или разрушена.
Кризис идентичности охватил весь мир, но все же стоит сказать несколько слов о нашей стране, где на протяжении десятилетий проводится специфическая политика «реформ».
[Spoiler (click to open)]Мы пережили великую катастрофу уничтожения нашей страны, но не осознали в полной мере ее последствий. Само обрушение нашего государства нанесло тяжелейший удар по нашей идентичности – этот распад не мог не затронуть своей разрушительной энергией и наши души, осколки полетели в каждого из нас, нанося раны различной тяжести. Организатором этого бедствия было меньшинство («малый народ»), которое фактически развернуло беспощадную войну против народа. С.Г. Кара-Мурза называет «перестройку» молниеносной гражданской войной. Но после своей победы «элита» стала методично проводить "реформы", нацеленные на демонтаж нашей цивилизации, на разборку народа. В нормальных условиях политика государства всегда нацелена на формирование национальной идентичности, личности гражданина. Мы же живем под властью меньшинства, «малого народа», которую С.Г. Кара-Мурза называет безжалостной этнократией:
«Уже в самом начале реформы была поставлена задача изменить тип государства - так, чтобы оно изжило свой патерналистский характер и перестало считать все население народом (и потому собственником и наследником достояния страны). К власти пришел и господствует этнос (племя или народ), который экспроприирует и подавляет численное большинство населения, разрушает его культуру и лишает его элиту возможности выполнять ее функции в восстановлении самосознания населения как народа. Итак, доктрина реформ в России предполагала параллельное решение двух задач, формулируемых в понятиях конструктивизма - демонтаж старого советского народа (и прежде всего его ядра, русского народа) и сборка небольшого демоса («новых русских»). С точки зрения этнологии, в результате реформ в РФ возникла патологическая система: большинство населения «съеживается» и низводится до положения бесправного меньшинства».
Эта политика носит всеобъемлющий характер – идет постоянная война против нашей истории, атакуется семья (Госдума недавно внесла вклад в разрушение этого последнего оплота формирования идентичности), демонтажу подвергается традиционное образование, система здравоохранения, ликвидируется промышленность, а уничтожение населенных пунктов заставляет вспомнить об изгнании индейцев с их земель. По данным "Российской газеты", приведенным после последней переписи населения 2010 года, с 1989 года население страны сократилось на 4,1 миллиона, причем, более чем треть этой убыли пришлось на сельскую местность. И это не удивительно — сокращение количества деревень и сел давно стабилизировалось в качестве постоянной тенденции. Только за период между переписями 2002 и 2010 годов количество поселений уменьшилось на 8,5 тысяч. А всего в России было зафиксировано более 19 тысяч покинутых населенных пунктов. За 8 лет количество заброшенных сел возросло на 48%.
Власть пытаются выработать в нас психологию безродного кочевника: в случае экономических проблем нам предлагают бросить свою малую родину, могилы предков, дом, и ехать туда, где мы можем найти рабочее место. Мы должны лишиться корней, стать подобием перекати-поле, которые гонит вдаль любое дуновение ветра. Уходит в будущее представление о профессиональной идентичности, о призвании, о сфере, в которой человек способен достичь мастерства. Новые рыночные условия требуют от человека предельной эластичности, способности быстро меня свою профессию, чтобы наилучшим образом соответствовать спросу на рынке труда.
В таких условиях гражданская идентичность в России полностью лишена какого-либо содержания. Что значит быть гражданином современной России? Что такое современная Россия? Какую идеологию воплощают в жизнь российские чиновники, что олицетворяют ее государственные символы?
Один из главных источников формирования массового сознания в современном мире - СМИ. Не трудно увидеть, что даже главные каналы России проникнуты атмосферой некоего идиотизма, дурной легкомысленности и тошнотворной пошлости. Понятно, что информационная политика продиктована желанием не формирования сознательного гражданина, а культивации массового дебилизма. И все это дает свои плоды, свои всходы. Это не проходит бесследно.
Теперь, чтобы подкрепить свои слова, я приведу фрагменты статей, которые описывают кризис идентичности.
Мне попался материал Кубанского государственного технологического Университета (авторы Алиса Владимировна Иванчикова и Виктория Николаевна Муха канд. соц. наук, доцент кафедры Социологии, правоведения) под название «Кризис идентичности: особенности и риски».
В нем говорится: «Идентичность не есть свойство, данное индивиду от рождения. Тождественность себе, своей целостности он приобретает сам, живя среди других и взаимодействуя с ними.
Если раньше идентичность была обусловлена принадлежностью к группе и ее культуре, то современного человека невозможно отнести не только к двум, но и к большему числу групп. Его мобильность стала чрезвычайно высокой, и от нее зависит успех, благополучие самого индивида и его семьи. Он меняет профессии, специальности, специализации, место жительства, своих коллег, друзей, культуру и т. д.
Нестабильным является и сам современный социум — его текучесть позволяет до неузнаваемости трансформировать даже привычные социальные ориентиры, что в свою очередь, может привести к потере индивидом привычного места в социальном пространстве.
Идентичность развивается на протяжении всей жизни человека. В современных условиях кризис идентичности связывают с невозможностью большинства людей дать ответ на вопрос «Кто Я?».
Кризис идентичности носит постоянный характер, будучи присущ как индивидам, так и группам. Из-за несоответствия человека или группы социальной реальности он проявляется в росте пессимизма, повышенного интереса к иррациональным проблемам, неадекватности восприятия себя и других.
Многие исследователи декларируют кризис идентичности, как актуальное современности явление. При этом, по мнению некоторых, имеет место уже не кризис, а разрушение. Так, по мнению О.Н. Римской, современное разрушение идентичности как наиболее болезненное и зримое проявление антропологического кризиса обнаруживает себя в различных формах депрессии и апатии, бессмысленной жестокости, различных формах зависимости и беспомощности, стремлении убежать от реального мира, в проявлениях избыточной властности и агрессии, разных формах нигилизма и нарциссизма, в алкоголизме и наркомании, сексуальных и гедонистических извращениях».
Вы понимаете - о чем идет речь? Уже не о кризисе, а о разрушение. Происходит глобальный распад человека. Мишель Фуко в книге «Слова и вещи» пишет, что человек уже близок к исчезновению и, возможно, исчезнет, как "лицо, начертанное на прибрежном песке". И этот процесс мы сейчас наблюдаем…
А вот выдержки из статьи Анны Владимировны Костиной, доктора философских наук, доцента, заведующей кафедрой философии, культурологии и политологии Московского гуманитарного университета «Кризисное состояние идентичности в современном мире: причины и предпосылки»: «Первой причиной кризиса идентичности являются глобализационные процессы. Эти процессы являются общемировыми, но особенно ярко они проявляют себя в России.
Если говорить о сетевой коммуникации, то здесь само понятие личности снимается существованием так называемой «виртуальной личности», лишенной материальных характеристик и — соответственно — той идентичности, которая предполагает набор константных ценностей, идеалов, смыслов и которая опосредуется привязкой к определенному пространству и времени.
Иными словами, идентичность, которая опосредуется этой информационной средой, теряет качество подлинности.
При этом культурная и социальная идентичность оказываются не выстроенными, а человек так и не обретает возможности ощущать себя гражданином или представителем определенного культурного мира.
Существенной особенностью «информационно-адаптированой» личности становится утрата способности осуществления коммуникации с Другим, утрата самоидентичности, фундаментальная потеря ориентации, когда бытие человека выступает как постоянная смена в рамках коммуникативного пространства стратегий человека. Этот новый субъект, по П. Вирильо, отличается разорванностью между жизнью в реальных координатах «здесь-и-сейчас» и жизнью внутри особой матрицы, где время («сейчас») превалирует над пространством («здесь»).
Ввиду огромной плотности информационного потока человек теряет способность к критической ориентации в ней, он оказывается неспособным четко зафиксировать свою позицию по отношению к различным ценностным системам, а, следовательно, не может зафиксировать самотождественность своего сознания и себя как личности. Этот субъект, предельно открытый для восприятия информации, определяемый мобильными установками, готовый к переструктуризации личности, «кинетичный», стремящийся к нивелированию фиксации, но утративший самотождественность, принципиально отличен от традиционного субъекта дюркгеймовского типа — стабильного и однозначно центрированного, настроенного на создание идентичности.
Для эпохи модерна, когда оптимальными представлялись принципы устройства государства-нации, была характерна вера в господство универсальных законов развития общества, человека и культуры, тяготение к системной организации и к централизму в социальной, экономической и политической жизни общества, провозглашение универсальных норм морали и права и стремление к выработке общих критериев и эстетических норм в искусстве. Идеальный человек подобного общества связывался с определенным набором ценностей и идеалов, что и позволяло фиксировать его самотождественность. Время же разрушения универсальности, в том числе, государственной и культурной, обозначаемое как эпоха постмодерна, характеризуется плюрализмом, отсутствием какого-либо единого начала и универсальных предпосылок. Она основана на отказе и в познании, и в культуре, и в человеческом мире от каких-либо интегрирующих идей, а всякое единство воспринимает как носящее «репрессивный» характер и связанное с тоталитаризмом, любая форма которого должна быть отвергнута. Ведущим здесь становится принцип множественности, уравнивания — семантического и аксиологического — всех входящих в культуру компонентов — мировоззрений, мироощущений, позиций, которое проецируется и на искусство, политику, философию, а доминирующей становится мысль о том, что все относительно, все возможно.
Само же понятие истины как принципа соответствия знания объективному состоянию мира теперь оказывается размытым и несвоевременным, неактуальным.
Для эпохи модерна было характерно признание доминантности разума как основного начала развития культуры и утверждения рационализма как способа познания и основы организации общественной жизни.
Для постмодерна же характерно разочарование в разуме и отказ от способности человека познать и изменить мир и порядок вещей, что и приводит к переосмыслению классического типа мышления посредством оппозиций и утверждению мышления «вне оппозиций». Идеи разума и прогресса, оптимистичные и гуманистические в своей основе, перестали соответствовать реальному содержанию культуры, что вызвало отторжение этой идеи».
Идет процесс дегуманизации, распада, виртуализации личности. Человек тонет в бездне пустоты, в которой нет уже ни идеалов, ни разума, никаких либо ценностей. Это погружение в небытие. Человек стирается, как ненужная информация с флешки…
Этот процесс идет не только где-то там, вовне. Мы погружены в него, он захватывает нас – хотим мы этого или нет. И очень многие не чувствуют распада собственной личности подобно тому, как мозг не способен чувствовать боль…
